ЭКСПЕРТНОЕ ОТНЕСЕНИЕ К КОМПЛЕКСНОЙ СТРАТЕГИИ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО ФЕДЕРАЛЬНОГО ОКРУГА ДО 2025
Интервью корреспонденту Дагестанской газеты “Черновик” по вопросу экспертного отнесения к Комплексной стратегии социально-экономического развития Северо-Кавказского федерального округа до 2025 года
Самарцев Сергей Евгеньевич – председатель Совета директоров НП ЦРС «Мета-консалтинг»,
Бочкарева Татьяна Викторовна – председатель правления АНО «Урбэкс-развитие».
Х. – Сергей Евгеньевич,Вы теперь представляете другую компанию?
С. –Не совсем так. АНО «Урбэкс-развитие» наряду с целым рядом консалтинговых компаний и сетевых структур, независимых консультантов (в совокупности более 300 человек) объединились в некоммерческое партнерство «МетаКонсалтинг», выступающего в роли Центра реализации стратегий.
Б. – АНО «Урбэкс-развитие» продолжает активно работать в регионах, занимаемся территориальным брендингом, форсайтом, дорожными картами… Сейчас совместно с МЦСЭИ «Леонтьевский центр» формируем библиотеку лучшей практики для проведения секции «Управление реализацией стратегий» в рамках IXобщероссийского Форума «Стратегическое планирование в регионах и городах России» в октябре 2010 г. в Санкт-Петербурге.
Х. – Ознакомились ли Вы и что можете сказать о разработанной недавно Комплексной стратегии социально-экономического развития СКФО Российской Федерации до 2025 года (далее – Стратегия)?
С. – Да. У нас была возможность ознакомиться с одним из промежуточных вариантов (на период июля 2010 г.) этого документа. В целом стратегическое видение перспектив СКФО очень значимо и подобные разработки на уровне округа важны, однако по совокупности сложившихся среди разработчиков стратегий критериев этот документ с натяжкой можно назвать Стратегией развития.
Б. Это конечно прогностическая разработка, но в ней не заданы собственно стратегические ориентиры развития СКФО, стягивающие Прошлое и Будущее составляющих его регионов через Настоящее, задающие позиционирование округа среди других округов России. Теперь о развитии: оно задается разработчиками формально и скорее речь идет об экономическом росте, а не о развитии – не случайно при рассмотрении этапов реализации стратегии задаются этапы роста, а не развития. При этом этапы не отличаются от фаз, т.е. разработчики не знакомы с временными параметрами реализации стратегий.
Х. Но документ включает и анализ социально-экономической ситуации в СКФО, и сценарии развития, и механизм реализации оптимального сценария развития округа. Чего не хватает?
Б. Сложилось впечатление, что разные части документа выполняли совершенно разные разработчики: настолько между собой они не увязана совокупность рассматриваемых вопросов в аналитическом разделе, сценарном и проектно-реализационном.
С. – Помимо указанных разделов именно для стратегии необходим раздел целеполагания, который является результатом комплексного анализа ситуации и ее синтезирующего осмысления. Именно целеполагание в рассматриваемом документе можно сказать практически отсутствует, поскольку такого раздела нет, а во Введении сразу безосновательно и априорно формулируется главная цель Стратегии («обеспечение условий для опережающего развития реального сектора экономики в регионах СКФО и создания новых рабочих мест, а также повышение качества жизни и безопасности в регионе»), но без дальнейшей развертки целей следующих уровней и их взаимоувязки в «дерево» целей. Соответственно, все проектное наполнение реализации стратегии берется откуда только возможно, часто с «потолка».
Таким образом, можно сказать, что цели взяты по аналогии из Концепции Долгосрочного развития России – 2020, но не соответствуют северокавказскому региону, проекты не вытекают из целей, поскольку, кроме генеральной цели, – других нет.
Х. – Понятно, что здесь не место и не время полноценно экспертно разбирать стратегическую разработку по Северному Кавказу в целом. Особый интерес представляет упомянутая стратегия применительно к Республике Дагестан. Что Вы можете по этому поводу сказать?
С. – К сожалению, разработчики достаточно механистически подошли как к учету специфики, так и перспективам развития не только Дагестана, но и других регионов, входящих в СКФО. Если говорить о Дагестане, то его многогранная территория, многонациональность, духовность, образ жизни, особенности управления, типичность протекающих процессов, нацеленность на коммерческий результат в бизнесе – просто отсутствуют в стратегии. Но если этими аспектами не оперируют разработчики, то о какой действенности документа может идти речь?!
Б. В стратегии сделана слабая попытка задать специфику округа, но очень слабо: «под термином (?) «Северный Кавказ» понимается территория субъектов Российской Федерации, включенных в состав Северо-Кавказского федерального округа РФ». И все. А каковы особенности этих субъектов, в чем они схожи и чем различаются, чем и как задается целостность созданного федерального округа? Как изменилось позиционирование отдельных регионов и, в частности, Республики Дагестан, в СКФО по сравнению с ЮФО?
Не раскрыты историко-культурные особенности становления Северного Кавказа в пределах России как факторы формирования его современной роли и места в экономике страны, а также перспективы развития этого макрорегиона не только в экономическом и чисто социальном, но и этно-культурном планах. Как можно полноценно раскрыть стратегическую перспективу Северного Кавказа без его геополитического позиционирования? Вопросы можно продолжать…
С. – Ответ кроется в первых строках документа: «Комплексная стратегия социально-экономического развития СКФО Российской Федерации до 2025 года (далее – Стратегия) формулирует основные направления, способы и средства достижения стратегических целей устойчивого развития и обеспечения национальной безопасности Российской Федерации на территории регионов СКФО на период до 2025 года», тоесть, разработана, по сути, не стратегия развития СКФО в совокупности входящих в него регионов, а стратегия достижения определенных целей развития Российской Федерации на территории северно-кавказских регионов. Даже, если это оговорка, то она свидетельствует о слабойразличительности разработчиков документа.
Х. По проектной части Стратегии относительно Дагестана можете сделать комментарии?
Б. Прежде всего хотелось бы сказать, что если просмотреть стратегию целиком, то явно проявляется следующая ситуация: в аналитической части Дагестан упоминается практически в каждом подразделе, выступая в качестве одного из продвинутых регионов округа, его потенциального «движителя» развития; в последующих разделах Дагестан упоминается намного реже, особенно при указании перспективных проектов. Как будто в Дагестане не наработано множество проектных предложений и инициатив, которые продвигали в случае их реализации и весь округ в целом.
С. Попутно отмечу, что многочисленные перечисления, списки проектов или проектных направлений или мероприятий, может быть и хороши сами по себе, но не понятно, откуда берутся, как связаны с целями (то ли роста, то ли развития – не понятно чего) и говорят об отсутствии понимания взаимосвязи средств управления. И последующие комментарии излишни…
Х. Вы хотите сказать, что стратегию развития СКФО следует достаточно сильно дорабатывать?
С. Не только дорабатывать, а перерабатывать, поскольку слишком много «дыр», которые не позволяют ей стать стратегическим ориентиром для входящих в нее регионов, в том числе и Дагестана. Сложилось впечатление, что стратегические позиции и ориентиры самих регионов не учтены при разработке стратегии, их не «услышали» на уровне округа. Очевидно, что стратегия разрабатывалась кабинетным образом, без активного участия представителей регионов и организации живых обсуждений, в ходе которых и выплавился бы Дух объединяющей всех жителей северно-кавказских регионов России в единый макрорегион, без которого невозможно реализовать самую правильную, но не живую стратегию.
